Приветствую, друзья. Получите и распишитесь — новая глава из книги Д. Кларксона I Know You Got Soul. Предыдущие главы ищите сами-знаете-где.
Спейс шаттл
Как мы представляем себе астронавтов? Нам кажется, что у этих ребят яйца размером с «Корвет», а сами они светятся от своей неуязвимости. Нам кажется, что они супергерои, только более «супер» и куда более «герои». Нам кажется, что таких людей мы никогда в жизни не встречали.
Несколько лет назад у меня случилась встреча с одним астронавтом — я тогда думал, что вот-вот в дверь ворвется смесь Роберта Планта и Бэтмена, но на самом деле ко мне приехал Хут Гибсон — в бежевых брюках и паршивой рубашке на «Тойоте Камри» под музыку The Moody Blues.
В тот день я твердо решил для себя никогда не судить о книге по обложке или о человеке по музыке, которая играет в его унылом седане. Пусть у него была стрижка за 5 баксов и одежда из синтетики, но он умел делать то, что и не снилось приодетому мужичку с хорошим достатком. С одинаковой легкостью Хут мог управлять самодельным спортивным самолетиком под лопастями зависшего вертолета, бомбить вьетнамские ракетные установки в пикировании на своем «Фантоме», и, что еще круче, управлять самой могучей рукотворной штуковиной в мире — «Спейс шаттлом».
Так же как и Хут, на картинках «Шаттл» выглядит не особо круто — здоровый неуклюжий грузовик, который летает куда-то в космос, а потом возвращается на Землю. Только и всего.
Но потом я съездил в Луизиану, где компания Rockwell проводила испытания двигателей этого здоровяка. Их инженеры разрешили мне постоять в 160-ти метрах от стенда, но порекомендовали надеть наушники. «Спасибо, не надо, — сказал я с улыбкой. Я был на концертах The Who пять раз, я знаю, что такое громко». Но как оказалось, даже Кейт Мун не подготовил меня к этому неистовому грохоту. Это похоже на белый шум — ты не только слышишь его, ты его чувствуешь. Ощущение, что источник его — сам Бог.
«Шаттл» действительно бросает вызов законам природы. Испытания уже закончились, но огромное облако выхлопа — в данном случае это всего лишь водяной пар — еще долго парило в горячем от полуденного солнца воздухе. Эта белая газообразная масса какое-то время повисела в ясном небе, а потом из нее полил дождь. «Насовцы» создают здесь свою погоду.
У «Шаттла» три таких двигателя, но что удивительно — несмотря на дьявольскую мощь, они не могут поднять корабль даже на метр над стартовой площадкой.
Зажигание этих двигателей включается примерно за 6 секунд до взлета для того, чтобы «Шаттл», прикрепленный к стартовой площадке фиксирующими болтами, начал как бы отрываться от нее.
Затем обратный отсчет заканчивается, и включаются два твердотопливных ускорителя — в этот момент вся машина развивает 37 миллионов лошадиных сил, и никакие болты в мире не выдержат такой дури. Один астронавт сравнивал «Шаттл», прикрепленный к ускорителям с бабочкой, приклеенной к пуле.
Если вы будете наблюдать старт корабля, сидя у телевизора, вам покажется, что «Шаттл» лениво и вяло отрывается от земли, но на самом деле это не так. К моменту, когда хвост машины оказывается на уровне верхушки стартового комплекса, челнок уже развивает около 200 км/ч. «Изнутри нет ощущения плавного старта, — говорит Хут. Ты просто слышишь звук ужасного взрыва, а потом молишься о том, чтобы просто взлететь».
После того, как твердотопливные ускорители запущены, остановить их может только один человек — он сидит в небольшом сооружении в другом конце стартового комплекса. Он не знаком с астронавтами, а они никогда не знают его. Если что-то пойдет не так, и неуправляемый «Шаттл» полетит в сторону какого-нибудь густонаселенного города типа Майами, он должен нажать на маленькую кнопку. Тогда радиосигнал полетит к двум детонаторам, которые присоединены к взрывным устройствам. Если внимательно присмотреться к фотографиям «Шаттла», их можно увидеть — это две волнистые желтые линии, расположенные по всей длине боковых ускорителей. Если этот человек отдаст команду, корабль будет уничтожен вместе со всеми на борту.
До сих пор этот человек ни разу не нажимал на свою кнопку. Однако если посмотреть, что произошло с «Челленджером» в 1986 году, станет понятно, зачем этот человек там сидит — «шаттл» по своей разрушительной силе недалеко ушел от атомной бомбы.
Очевидно, что с таким запасом мощности ускорение «Спейс шаттла» просто умопомрачительное. Уже через 30 секунд после старта он преодолевает звуковой барьер с двумя хлопками — они исходят от носа и хвоста судна.
Спустя две минуты, опустошенные твердотопливные ускорители отсоединяются и падают в Атлантику, где их подбирают для последующего восстановления. Если на этом этапе случается нештатная ситуация, экипаж может просто развернуть корабль к Земле и сесть на аварийном аэродроме НАСА в Испании. По словам Хута, фееричное путешествие из Флориды к Пиренейскому полуострову занимает менее 20 минут.
Но если все идет по плану, «Шаттл» продолжает набирать скорость за счет собственных двигателей. Они высасывают топливо из бака через трубу диаметром 43 см так быстро, что огромный олимпийский бассейн был бы пуст уже через 10 секунд. Спустя 8 минут полета корабль расходует гигантский бак объемом почти 2 тысячи кубометров. Двигатели выполнили свою задачу, и вот «Спейс шаттл» летит на границе с космосом на скорости 28 тысяч километров в час.
Грузовик? Не скажите!
Но если вам кажется, что выведение «Шаттла» на орбиту — это куча трудностей и числа с большим количеством нулей, то, скажу я вам, это полная фигня по сравнению с возвращением на Землю.
Когда корабль входит в плотные слои атмосферы, отдельные элементы теплозащиты нагреваются до 1500 градусов Цельсия. Члены экипажа в этот момент могут видеть в иллюминаторы только ярко-белое свечение. Затем пилот должен сбросить скорость с 27 тысяч километров в час до безопасных посадочных 340.
А это довольно непросто, особенно с учетом того, что у него нет топлива, а сам корабль обладает аэродинамикой утюга. Поэтому пилот делает несколько S-образных маневров, чтобы «оттормозиться», но даже тогда скорость снижения существенно превосходит нормальную для обычного самолета.
Я люблю «Спейс шаттл». Я кайфую от того, что каждая новая цифра или факт шокируют еще сильнее предыдущих.
В космосе астронавты делают самые потрясающие фотографии, какие только возможно сделать. Вот они болтаются по челноку в своих костюмах, похожих на воздушные шары, а тем временем внизу «проплывает» Италия. Это совокупность абсолютного триумфа нашей цивилизации с одной стороны и невероятная враждебность окружающей среды с другой — именно поэтому снимки получаются такими завораживающими.
А среда там, поверьте, самая неблагоприятная. Если «Шаттл» будет слишком долго повернут одной стороной к Солнцу, грузовой люк «раздуется» и нарушит герметичность. Поэтому пилоту приходится постоянно разворачивать корабль, чтобы этого избежать.
Ни один астронавт не погиб в открытом космосе, но они бывали на волоске от гибели. Во время 46-го полета экипаж должен был запустить с «Шаттла» европейский спутник, а затем лететь рядом с ним, пока наземные службы в Германии производили необходимые проверки.
Все шло нормально, пока кто-то на Земле не перепутал кнопки. Спутник сошел с курса и начал двигаться в сторону челнока. Энди Аллен один находился за штурвалом, когда сработала аварийная сигнализация, предупреждающая о возможности столкновения. Он не видел спутник, так как они находились с теневой стороны Земли, а приборы были бесполезны на такой маленьком расстоянии.
Аллен мгновенно активировал рули реактивной системы управления, расходуя драгоценное топливо, которое необходимо для маневрирования при входе в плотные слои атмосферы. Но тогда было не до посадки. Намного важнее было избежать столкновения. Пилот продолжал использовать рули, пока остальные астронавты не увидели спутник — тогда стало ясно, куда следует направить судно. Челнок и спутник разминулись на расстоянии 200 метров.
Итак, мы восхищаемся профессионализмом астронавтов и вызовами, которые НАСА бросает природе. Но давайте остановимся и задумаемся — а зачем нам «Спейс шаттл»?
Проект был запущен в начале 70-х и стал достоянием общественности после заявления Ричарда Никсона 5 января 1972 года. По его словам, «Спейс шаттл» должен был сделать человека хозяином в ближнем космосе в 80-е и 90-е. Он не лгал, но все сложилось иначе.
Изначально планировалось осуществлять 50 запусков в год — то есть почти каждую неделю, но даже сравнительно недавно, в 1985, американцы еще были готовы летать в космос раз в две недели. Но они серьезно недооценивали сложность подготовки челнока к новой миссии. Дело вот в чем: если корабль приземляется на военной авиабазе «Эдвардс» в Калифорнии, его нужно пристегнуть к крыше «Боинга-747» и отправить обратно во Флориду, а это стоит 750 тысяч долларов. Поэтому в реальности «Шаттл» не летал в космос чаще 6-7 раз в год.
Но были и другие проблемы. Лейтмотивом никсоновской речи было то, что вскоре в космос будут летать простые люди, а не только кучка белых образованных американских парней. Однако последним не очень нравилась такая перспектива — астронавты чувствовали, что если в состав экипажа будут входить женщины и сантехники, их престиж сильно пошатнется. Если уж водопроводчик может полететь в космос…
В конце концов «насовцы» сдались и отобрали 37-летнюю школьную учительницу Кристину Маколифф из 11 тысяч претендентов. Целый год она провела в центре подготовки астронавтов и 28 января 1986 года ступила на борт космического челнока «Челленджер». Через 74 секунды после старта О-образное кольцо топливного бака лопнуло, и телезрители по всему миру наблюдали за обескураживающим взрывом «Шаттла».
Я сидел в пабе в Фулхэме, когда по телевизору показывали эти кадры. Я помню, что люди в заведении мгновенно замолкли. Все были уверены — мы больше никогда не увидим ничего настолько же шокирующего. Тогда никто и не подозревал, что нас ждет 11 сентября 2001…
Авария «Челленджера» стала для сотрудников НАСА катастрофой не только потому, что унесла жизни 7 человек и уничтожила один корабль, хотя, конечно, это стало ударом для каждого из них.
Дело в том, что тогда люди поняли, что полетам в космос не суждено стать повседневным явлением, как поход за продуктами. То есть идея Никсона о, так сказать, развлекательных полетах в космос вдруг оказалась очень далекой от реальности. И что еще хуже, был введен запрет на запуск спутников из грузового отсека «Шаттла», то есть НАСА лишилась даже коммерческого интереса в этом проекте, а военные никогда особо не фанатели от «Шаттла». Таким образом, он стал грузовиком без груза, челноком, которому некуда «челночить». Это казалось проклятием.
Когда запуски возобновились спустя два с половиной года, я вообще не мог понять, что они там делают. Казалось, что экипажи отправляются в космос, пьют там таблеточки от укачивания, чтобы успокоить свои животики, а потом возвращаются на Землю. «Насовцы» сотрудничали с русскими, поэтому могли использовать станцию «Мир» в качестве «парковки», но все это выглядело бесполезной тратой денег.
То же самое происходит и по сей день. Да, в ноябре 1998 им наконец-то удалось вывести на орбиту первый блок Международной космической станции, и «Шаттл» стал неотъемлемой частью всей программы. Но потом во время входа в плотные слои атмосферы американцы потеряли «Колумбию», которая развалилась на куски над Техасом на высоте 60 километров. Это снова привело к приостановке «Спейс шаттл».
Буш может говорить, что следующая цель — Марс. Но Буш — кретин. Сейчас все интересуются генетикой и клонированием человека, а не космическими путешествиями.
Что же мы имеем. Мы колонизировали кусочек ближнего космоса вокруг нашей планеты и слетали на Луну — бесполезный кусок породы. Теперь нам нужно думать о спутниках Юпитера и соседней галактике, а значит нам понадобятся куда более серьезные средства.
Мне кажется, что сегодня «Шаттл» — это не более, чем «времянка», которая нужна, чтобы не терять навыка, пока мы думаем, что же будет дальше.
Каждый раз, когда «Шаттл» мощно отрывается от стартовой площадки, он демонстрирует, что в действительности сил у него ничтожно мало. С одной стороны он показывает, насколько мы гениальны, а с другой — насколько мы малы и бессильны в масштабах Вселенной.
Мой Instagram
